Дважды Шутт - Страница 18

– Ах, старина Бикер! – улыбнулся Шутт. – Всегда-то ты сумеешь сказать что-нибудь приятное! Не волнуйся, я сумею о себе позаботиться. Ну а если не сумею, то обо мне сможет позаботиться вся моя рота.

– Вот это, сэр, меня и тревожит сильнее всего, – горестно вздохнул Бикер.

Дневник, запись № 505

В самом скором времени известие о том, что легионеров должны отправить на Зенобию, разлетелось по роте. Буквально через несколько часов после разговора Шутта с послом за всеми столиками в баре отеля «Плаза» неподалеку от плавательного бассейна оживленно перемывали эту новость. Тут следует заметить: как правило, чем лучше осведомлен человек о том, что на самом деле должно произойти, тем менее он склонен об этом распространяться. Однако это правило ни в коем случае не касалось Шоколадного Гарри.

Шоколадный Гарри поглядел на Рвача и печально покачал головой.

– Эх, парень, если бы ты знал хотя бы половину того, что, как тебе кажется, ты знаешь, ты представлял бы собой смертельную опасность.

– Кастер Джордж Армстронг (1839 – 1876) – американский генерал кавалерии. В Гражданской войне сражался, на стороне северян, – А он уже и так представляет собой смертельную опасность, – заявила, сильно побледнев, Супермалявка. – Ты спроси об этом у любой девицы, кому он свидание назначал.

– Ой, да ко мне девицы в очередь в шеренгу по десять штук выстраиваются, – осклабился Рвач и сделал вид, будто хочет обнять Супермалявку. Та возмущенно отстранилась и показала ему язык. Не обрадованный тем, что его отставили, Рвач обратился к Шоколадному Гарри – сержанту-снабженцу роты. – Но это ты зря, Ш.Г. Слухов я знаю не меньше, чем любой другой в роте. Ты просто не знаешь, с кем я разговаривал, вот и все.

– Все равно, с кем бы ты ни разговаривал, ты бы ни хрена не понял, если бы тебе сказали, к примеру, что дважды два – четыре, – буркнул Шоколадный Гарри. – Ты бы решил, что дважды два – шесть, а уж как бы нам взялся пересказывать, так у тебя уже было бы все пятнадцать, а то и двадцать.

– И все вранье, – подхватил Громила – один из новобранцев, которого прикомандировали к ротному складу, где он и трудился под руководством Шоколадного Гарри. Громила быстро перенял манеру речи сержанта, которая состояла в равных пропорциях из поддевок, бравады и откровенного вранья.

Старательно избрав мишень, поскольку состязаться с Шоколадным Гарри в этой игре было бессмысленно, Рвач вперил взор в Громилу.

– Эй, Громила! Я тебя давно хотел спросить, а чего это тебя так прозвали, а? Может, тебя в детстве громом пришибло?

– Не-а, – без особой обиды осклабился Громила. – Громом пришибает тех, кто ко мне лезет.

– Ну, значит, опасность не грозит никому: к тебе никто не лезет, – заявила Супермалявка с многозначительной усмешкой. – Ну ладно, хватит вам препираться. Я хочу послушать, что думает Гарри насчет того, куда нас посылают и зачем. Что ты разузнал, сержант?

– Я, Малявка, не думаю. Я знаю, – поправил миниатюрную легионершу Шоколадный Гарри. – Нас отправляют на какую-то фронтирную планету, где надо будет усмирять взбунтовавшихся роботов. Они там порядком бед наделали. А посылают именно нас потому, что все знают, что когда дело доходит до усмирения роботов, то тут уж без Шоколадного Гарри не обойтись. Для парня, который так разбирается в гравибайках, какие-то там роботы – это раз плюнуть!

– Впервые слышу про взбунтовавшихся роботов, – заметил Суши и водрузил локти на стол. – Давно ли это началось?

– Старик, просто у меня есть надежные источники информации в отличие от тебя, – донельзя довольный собой, ухмыльнулся Шоколадный Гарри, отхлебнул порядочно пива и сладостно вздохнул. – Мало кто понимает, что на нас, на снабженцах, Легион держится. Ежели бы нас не было, так кое-кто сейчас торчал бы на одном задрипанном астероиде, как последний лох.

– «Лох» – это что будет значить? – осведомился любознательный Клыканини, сощурив глаза под темными очками.

– Это будет значить: «Люди, опасайтесь хохмачей», – ехидно усмехнувшись, расшифровала Супермалявка. Ее напарник плохо разбирался в людском сленге, и она обожала над ним подшучивать. Добродушный волтрон на нее совсем не обижался. Он был не лишен чувства юмора, хотя оно и сильно отличалось от человеческого.

– Не-а, а по-моему, это значит «Лажа особо хреновая», – подключился к игре Рвач.

Клыканини сосредоточенно нахмурился.

– Наверное, Рвач обманывать меня, – заключил он. – Я не знать, что такое «лажа», но я так думать, она не бывать хреновый. Правильно я говорить, Малявка?

– Эй, послушайте, вы хотите узнать, что с нами будет, или нет? – спохватился Шоколадный Гарри, чувствуя, что его слушатели отвлеклись от темы.

– Дребедень насчет взбунтовавшихся роботов мы слушать не будем, – заявил Рвач. – Всякий знает, что робот должен выполнять приказы. У них все микросхемы устроены по законам Азимова, и они все делают, как скажет человек.

– Ага, все так думают, – довольно осклабился Шоколадный Гарри и ухватился за новую мысль. – Те, кто производит роботов, желают, чтобы все так думали, потому что кто же станет покупать такую машину, которая тебя может в одно прекрасное утро кокнуть и забрать себе весь твой дом со всем добром?

– Я бы точно ничего такого покупать не стал, – испуганно проговорил Громила, сраженный наповал логикой своего командира.

– Молодец, Громила, схватываешь на лету, – похвалил подчиненного Гарри и так хлопнул ладонью по столу, что кое у кого из стаканов выплеснулось пиво. – Никто не хочет, чтобы у роботов были такие же мозги, как у них, потому что как только роботы допетрят, что у людей есть все, а у них ничегошеньки нету, так что же им помешает взять над людьми власть?