Дважды Шутт - Страница 71

– Понятно, – закусила губу Рембрандт. – Говори, что ты от меня хочешь.

Суши довольно улыбнулся и зашептал:

– Вот какой у меня план…

* * *

Лейтенант Окопник зажмурился от яркого солнца. Его лоб уже покрылся каплями испарины, и он точно знал: если он пробудет еще минут пять за пределами своего кабинета, оборудованного кондиционером, то неминуемо взмокнет от пота.

«Генштаб мог бы придумать для нас с майором какое-нибудь местечко поприятнее», – раздраженно подумал Окопник.

Если уж начальству непременно нужно было сместить с поста командира роты «Омега» капитана Шутника, так почему этого не сделали в ту пору, когда рота была расквартирована на роскошном курорте? Конечно, нынешний лагерь был намного удобнее, чем стандартные казармы, но все же…

Ну что ж, если уж ему не повезло с климатом, тем больше было причин не отказываться от тех возможностей, которые теперь перед ним открывались. Окопник полагал, что майор Портач – его билет первым классом к тому, чтобы выслужиться перед руководством генштаба, и он был бы полным идиотом, если бы не выжал из этого обстоятельства все, что только можно. Первая ступень в намеченном Окопником восхождении по служебной лестнице состояла в том, чтобы оказывать майору максимально возможное количество услуг. В его понимании это заключалось в раскрытии максимального числа недостатков, чтобы за счет этого майор мог дискредитировать, а в конце концов – и уничтожить своего предшественника на посту командира роты. К счастью, эта задача оказалась не такой уж сложной.

Окопник заметил группу легионеров, которые были чем-то заняты, и неторопливо подошел к ним, чтобы посмотреть, чем именно они занимаются. Он почти не сомневался в том, что непременно уличит их в чем-либо неподобающем, и тогда сумеет добавить еще один пункт в обвинениях против капитана Шутника. Окопник мысленно потирал руки.

Накопление компромата почти примирило его с невыносимой жарой.

Легионеры заметили приближение лейтенанта – он услышал, как кто-то из них негромко проговорил:

– Ребята, Проныра идет.

Окопник нахмурился. Слух у него был довольно-таки острым, но он не смог определить, кто из легионеров это сказал. Ни один уважающий себя офицер не упустил бы возможности подобающим образом наказать наглеца за такое оскорбление. Но еще приятнее было бы наложить дисциплинарное взыскание на всю компанию. Поэтому Окопник сделал вид, что ничего не слышал.

– Чем это вы тут занимаетесь? – строго вопросил он, сжав кулаки и подбоченившись. В этой позе, которую он принял ради того, чтобы выглядеть устрашающе, он, напротив, смотрелся довольно потешно. Как бы то ни было, легионеры оторвались от своих занятий и развернулись к нему.

– Вкалываем, лейтенант, – ответил один из них – долговязый малый, которого, судя по нашивке, звали Стрит.

Акцент у него был такой сильный, что Окопник не сразу разобрал, что он ответил.

– То есть работаете? – прищурился Окопник. – Я бы вам посоветовал действительно работать. Тут вам не база отдыха, не забывайте об этом.

– Да он просто гений, – пробормотал кто-то, и Окопник снова не понял – кто именно.

Окопник решил снова проигнорировать издевку – ведь, если на то пошло, ее можно было воспринять и как комплимент.

– И чем же именно вы занимаетесь? – поинтересовался он.

Молодой круглолицый легионер в старомодных очках ответил:

– Превосходный вопрос, лейтенант. Пожалуй, если мы все будем правильно ставить вопросы, мы непременно узнаем ответ.

– Что ты хотел этим сказать… – подозрительно прищурился Окопник и прочел имя легионера на нашивке:

– …Махатма? – Имя и лицо показались ему знакомыми. Не этот ли легионер вел себя неподобающим образом на первой поверке? – Уж не то ли, что вы сами не знаете, чем занимаетесь?

– А разве кто-то из нас понимает досконально, чем занимается? – с едва заметной улыбкой осведомился Махатма. – Простейшее действие чревато последствиями, которых никто не в состоянии предвидеть.

– Мощно задвинул, Махатма. Внушает, – с трудом сдерживая смех, отметил Стрит и одобрительно кивнул, потирая ладони.

– Вы служите в Легионе, – горделиво запрокинул голову Окопник и устремил на Махатму суровый взгляд – ему очень хотелось, чтобы взгляд получился как можно более суровым. – О последствиях должны думать офицеры. А вы должны выполнять приказы, и если вы будете их выполнять, все будет хорошо.

Что будет, если легионеры не станут выполнять приказы, он предоставил их воображению.

Окопник не учел того, насколько богатым воображением обладает Махатма.

– Лейтенант Окопник, могу ли я задать вам вопрос, сэр? – проговорил Махатма, подняв руку, словно школьник. Проигнорировать его не было никакой возможности.

– В чем дело, Махатма? – нахмурился Окопник, крайне недовольный тем, что разговор идет не так, как он задумал.

Он решил, что поскорее отделается от Махатмы и сам поведет беседу.

Махатма, сохраняя подчеркнуто серьезное выражение лица, спросил:

– Лейтенант Окопник, не следует ли нам интересоваться тем, от кого исходит приказ, дабы мы могли определить, справедлив ли он и, следовательно, стоит ли его исполнять?

Окопник одарил Махатму гневным взором и процедил сквозь зубы:

– Не вижу, какое это имеет отношение к…

– О, это как раз имеет очень большое отношение, – возразил Махатма настолько почтительно, что выругать его было попросту невозможно. – Не всегда так уж легко отличить одного человека от другого, а как быть, если один из этих людей – офицер, а другой – нет? Если вдруг появится какой-то человек и объявит, что он – офицер, следует ли нам подчиняться ему, или все же следует сначала выяснить, так ли это, а уж потом выполнять его приказы?